"Не человек создает идеи, а идеи создают человека".
Карл Густав Юнг
75 дней второго срока Дональда Трампа прошли в водовороте множества событий, заставивших весь мир переоценить роль и значение США. Трудно найти двух столь разных российских политиков, чем Гарри Каспаров и Александр Дугин, и нам показалось важным оценить их радикально различающиеся интерпретации президентства Трампа. Каспаров написал колонку в The Atlantic "Путинизация Америки", где он показывает, как Трамп методично, практически по темнику Путина, демонтирует американские демократические институты в угоду своему авторитарному видению будущего этой страны. Дугин, выступая по CNN у Фарида Закария 30 марта, восхваляет Трампа как воплощение "путинизма" в Америке, изображая его как суверенного националиста, готового отвергнуть глобализм и объединиться с Россией против либеральной Европы.
Эти конкурирующие нарративы – предупреждение Каспарова о крахе демократии в Америке, и одобрение русским нацистом Дугиным трамповского грядущего порядка показывают не столько реальные намерения Трампа, сколько надежды и страхи, которые Трамп внушает разным аудиториям. Прямо по Юнгу мы погрузим читателя в мир архетипов и символов власти – а вместе с ними традицию герметизма, в которой политическая практика превращается в алхимию: соединение образов, мифов и коллективных теней. Это ведь и есть язык, на котором говорит Дугин, поскольку он обращается не к рациональной, а к символической Америке, и, наверное, поэтому у Фарида Закария во время интервью постоянно была гримаса отвращения и недопонимания.
Либеральное предупреждение Каспарова: Трамп – это "ученик" Путина
Каспаров, чемпион мира по шахматам, диссидент и известный защитник демократии, полагает, что Трамп действует по модели, уже освоенной в России Путиным. Каспаров определяет "безжалостную последовательность" в подходе Трампа к управлению, при этом указывает на новый Департамент эффективности государственного управления (DOGE) Илона Маска, который уже урезал 42 миллиарда долларов из бюджетов федеральных агентств, как на практический механизм институционального демонтажа американской демократии. К концу марта 2025 года сокращения затронули 16 федеральных органов, причем Маск, по мнению Каспарова, действовал как "главный олигарх" Америки, используя подход фронтальной атаки, напоминающий схемы приватизации при Ельцине, которые и способствовали возвышению Путина. "Маск не просто консультирует Белый дом; он демонтирует регуляторику государства, которое угрожает его (и его подельников) бизнес-империи", – предупреждает Каспаров.
Дугин, как ни странно, вообще игнорирует роль Маска, а вот Каспаров считает, что Маск осуществляет классический олигархический захват государственных функций.
Каспаров считает, что поведение Трампа формируется не только через ментальную близость к Путину, а преднамеренное подражание, усиленное, очевидно, данными когда-то Трампом обязательствами (на это обратил внимание Патрушев).
Восхваление Трампом Путина в первый срок как "сильного лидера" уже перешло от риторики к политике. "Почему так срочно?" спрашивает Каспаров, прогнозируя приостановление санкций и отказ Америки от своих обязательств, что например уже подтверждается отказом министра обороны США участвовать в заседании группы Рамштайн в Брюсселе 11 апреля с.г. Каспаров связывает эту спешку с возвратом долга за помощь России на выборах 2016 года (доклад Мюллера) и связями Пола Манафорта с Кремлем. Параллель, которую проводит Каспаров в своей статье, экзистенциальна: постсоветским институтам России не хватало "иммунной системы", необходимой для сопротивления превращению России при Путине в мафиозное государство, в котором представительная демократия превратилась в "безумный принтер", а олигархам, например Ходорковскому, Невзлину или Березовскому, грозит тюрьма, изгнание и смерть, а другим – управляемое накопление богатства в интересах правящей путинской верхушки.
Атака на Капитолий 6 января 2021 года, по мнению Каспарова, подтвердила его прогнозы 2017 года об авторитарных замашках Трампа, а солидарное голосование США с Россией в ООН против осуждения войны в Украине – это предательство наследия Рейгана. "Шахматная партия за душу Америки приближается к концу", – заключает Каспаров, поскольку "Трамп пожертвовал ферзем демократии ради одобрения действий Путина". Эта метафора – не только в духе чемпиона мира, она вполне в эстетике Збигнева Бжезинского, автора "Великой шахматной доски", но Каспаров показывает, что теперь речь идёт не о фигурах – а о самой доске. Америка, некогда главный игрок, становится пространством игры, чьими интересами теперь распоряжаются другие, этого Збиг просто не мог предположить. И тогда "перетрахивание" элит Трампом (прямо по Лукашенко) – не просто демонтаж бюрократии, а прямо по Аджемоглу и Робинсону формирование экстрактивного института – то есть действие, направленная на перераспределение ресурсов в интересах новых элит под видом необходимости цифровой эффективности.
Фашистское видение Дугина: Трамп как идеологический близнец Путина
Александр Дугин, которого часто называют "мозгом Путина", начинал свою публичную деятельность вместе с известными российскими неофашистами Веденкиным и Баркашовым, предлагает совершенно иную интерпретацию и в интервью Закария, и, судя по всему, в своей книге "Революция Дональда Трампа. Порядок великих держав". Для Дугина победа Трампа в 2024 году представляется как "исторический поворотный момент", то есть триумф путинизма в Америке.
Трамп потребовал от Украины уступить права на добычу полезных ископаемых в качестве "условия перемирия" и выразил интерес к захвату Гренландии и Канады, и в этом Дугин видит "огромную трансформацию" в динамике мировой власти. По мнению Дугина, Америка при Трампе перестала быть "бастионом глобализма" и вместо этого наконец-то стала "суверенной, традиционной державой". Он видит Трампа как реалиста, который отдает приоритет абсолютному суверенитету, и культурного рыцаря, защищающего христианские ценности от захватчиков-либералов, что идеально соответствует православному патриотизму Путина. "Трамп не просто президент Америки; он царь цивилизации", – практически злорадствует Дугин, предвидя появление "клуба сильных мира сего", описанного Марком Галеотти в The Times.
Там, где Каспаров видит пешку, которой манипулирует гроссмейстерская рука Путина, Дугин, не дождавшись исхода партии, сразу коронует Трампа ферзем на новой глобальной шахматной доске, им же и созданной.
Там, где Каспаров видит ухудшение демократии, Дугин празднует ее демонтаж как проявление силы. Он ожидает, что Трамп откажется от поддержки Украины, позволив России бороться с "глобалистами" – сценарий, который Галеотти определяет, ссылаясь на опытного британского дипломата, как "Путин помогает Трампу стать худшей версией самого себя". Суверенитет Украины, по мнению Дугина, был утрачен, когда Зеленский принял "критические решения" о присоединении к НАТО и ЕС вместо сохранения нейтралитета. А когда 29 марта российские беспилотники нанесли удар по Херсону, убив 12 мирных жителей, несмотря на предложенные Трампом переговоры о прекращении огня, игнорирование Дугиным права Украины на суверенитет оказывается одновременно бессердечным и расчетливым, но вполне себе нацистским.
Мы считаем, что победа Трампа и его проект реструктуризации государства вписываются в глобальный паттерн антисистемного популизма, от Орбана до Миллея, от Трампа до Нетаньяху. Сегодня формируется международная ось суверенной харизмы, где лидерство противопоставляется институтам, а демократия становится формой обрамления персоналистской власти. Дугин, между тем, приветствует создание альянса США – Россия как части этой оси.
То, что Каспаров считает одобрением массами эрозии демократических институтов, Дугин восхваляет как волю народа, подтверждающую исторический выбор Америки. "74 миллиона избирателей Трампа в 2020 году стали 75,7 миллионами в 2024 году", – отмечает Дугин, "небольшой рост в цифрах, но это космический сдвиг для Америки". Через его фашистскую призму очевидная самоуверенность Трампа, выраженная такими заявлениями, как "Нам нужна Гренландия", представляет собой не опасную развилку, а долгожданное утверждение власти, возвещающее "новый порядок великих держав", где Путин легитимен и больше не выступает как плохой парень и мировой изгой. И именно это Дугин приветствует.
Контраст упадка демократии против суверенного возрождения
Хотя и Каспаров, и Дугин согласны с тем, что Трамп сотрудничает с Путиным, они принципиально не сходятся относительно значимости такого сотрудничества. Каспаров сожалеет о систематическим подрыве демократии – институциональная реструктуризация Трампа посредством DOGE, его голосование в ООН против Украины, но вместе с Россией, и его требование 25 марта, чтобы Украина, фактически, отказалась от прав на недра, имитируют тактику Путина по нейтрализации законодательного надзора и содействию власти олигархов, которые на деле фронтируют интересы его подельников. Каспаров предупреждает, что такой подход угрожает архитектуре коллективной безопасности НАТО и подрывает отношения Америки с демократическими союзниками.
Однако анализ Каспарова не подчеркивает собственные ограничения Путина. Экономика России, при ценах на нефть колеблющихся возле 70 долларов за баррель, остается структурно уязвимой, а путинские войска после трех лет изнурительной войны завоевали лишь 22% территории Украины.
Тезис Каспарова о Трампе как кремлевской марионетке требует достаточно сильного кукловода, чтобы дергать за ниточки через океан. Дугин прославляет эти же действия Трампа как освобождение от либеральных ограничений. По его мнению, реализм и традиционные ценности Трампа создают естественную синергию с видением Путина и помогают им вдвоем сформировать новый суверенный блок, противостоящий глобализму. Там, где Каспаров видит марионетку, которой манипулируют иностранные интересы, Дугин видит короля, уверенно присоединяющегося к новому антилиберальному альянсу. Однако это видение Дугина игнорирует непредсказуемость Трампа – его угроза нанести "невиданный прежде" удар по Ирану предполагает неопределенность, которая может не соответствовать интересам и правилам Путина.
Дугин уверенно предсказывает, что выравнивание ситуации по Украине произойдет "раньше, чем мы предполагаем", ссылаясь на требования Трампа о передаче ресурсов Украины как на исполнение его пророчества. Кстати, разница в интерпретации ситуации на Украине наиболее ярко иллюстрирует контраст их мнений. Каспаров восхищается стойкостью Зеленского, сравнивает его с Черчиллем, в течение трех лет сопротивляющемуся вторжению России и осуждает явное предательство Трампа на голосовании в ООН и требований сделки по ресурсам в колониальном стиле. "Украина удерживает 80% своей территории, несмотря на мощь России", – отмечает Каспаров, – "только чтобы получить удар в спину от своего сильнейшего союзника". Дугин отвергает Украину как принципиально неустойчивую и потерявшую суверенитет страну, приветствуя инициативу Трампа о прекращении огня и требования сделки по захвату ресурсов как продвижение интересов Путина. Удары по Украине, несмотря на переговоры о прекращении огня, становятся в оптике Каспарова доказательством мошенничества Путина, а в представлении Дугина – еще одним доказательством бессмысленности сопротивления.
Конкурирующие видения: ограждения демократии против триумфа суверенитета
Каспаров опасается, что процесс "путинизации" Трампа уже разрушает основные демократические механизмы сдержек и противовесов, и проводит параллель с институциональным крахом России в 1990-х годах. "Когда Маск объявил о ликвидации 14 регулирующих органов, замечает Каспаров, "рынки ликовали, в то время как республика дрожала". Такая точка зрения предупреждает о "грабежах со стороны приспешников" и концентрации власти в "неподотчетных частных руках", при этом 89% электората Трампа, по-видимому, не замечают этих опасностей.
Марк Галеотти видит сторонников Трампа как "сообщников", а не жертв – момент, который усиливает аргумент Каспарова о том, что демократия требует информированных граждан, а не просто функционирующих институтов. "На митингах в США, – отмечает Каспаров, – либеральный кошмар правления толпы, которая санкционирует клептократию".
Но не DOGE и не санкции станут решающим моментом, который укажет на то, стоит ли еще на своем месте Статуя Свободы, а первая декларация Белого дома о том, что суды не могут отменять принятые администрацией решения. И мы уже у этой черты... Вот тогда и станет ясно: это больше не Америка, играющая на великой шахматной доске – это сама доска, треснувшая под кулаком диктатуры.
Всё это – в лучших традициях Кремля, где вся вертикаль власти, от парламентов до судов и тюрем, служит лишь фасадом абсолютного подчинения назначенных марионеток кровавому кукловоду. Фашистская интерпретация Дугина приветствует эти же события как рассвет новой эры – с разрушительным подходом Трампа к внешней политике и его стратегией цифровой коммуникации, сигнализирующей о подъеме суверенного, нелиберального Запада, который выступает вместе с Путиным против "глобализма". Это не беспокойство, а празднование мира, в котором сила определяет право, а судьба Украины – всего лишь малая деталь в этой масштабной идеологической перекройке. "Пост Трампа от 25 марта о том, что сделка по ресурсам Украины являются "честной игрой", – это не империализм", – утверждает Дугин, – "это реализм – просто естественный порядок вещей вновь заявляет о себе".
Разделенное будущее Америки
Президентство Трампа сегодня функционирует как политический тест Роршаха, где одни и те же чернильные капли вызывают диаметрально противоположные интерпретации, основанные на идеологических предпосылках. Предупреждения Каспарова – подтвержденные длительным сопротивлением Украины и внутренними противоречиями НАТО, – представляют США как страну, все больше напоминающей путинскую Россию, где демократические нормы скатываются к авторитарной имитации. Фашистское понимание Дугина иное – он считает, что формируется подпитываемый базой Трампа и стратегической лестью Путина мощный альянс суверенных националистов, торжествующих победу над либеральным интернационализмом. Феномен техноолигархической гегемонии усиливает это слияние – ведь речь уже не о диктатуре в классическом виде, а о сетевой автократии. Она управляет не через партии, полиции или армии, а через цифровую архитектуру, где алгоритмы подсказывают, кого любить, кого бояться, и кого короновать как царя цивилизации.
Обе точки зрения признают очевидный уклон Трампа в сторону Путина, но из них делаются радикально разные выводы. Там, где Каспаров опасается упадка республики, Дугин поднимает тост за восходящую империю. Ближайшее время покажет, чья интерпретация точнее отразит этот поворотный момент в американском истории – либеральный плач о том, что и когда потеряла демократия, или фашистское празднование того, что уже приобрел национализм. Ставки высоки, а конкурирующие видения весьма ясны. Американская мечта всё чаще звучит как техно-имперская фантазия. Америка, что раньше экспортировала свободу как наивысшую ценность, теперь экспортирует шаблоны автократии, закрепленные цифровыми инструментами.
Израиль, Индия, Восточная Европа, другие регионы мира внимательно следят, как Трамп спешно легитимизирует то, что ранее американскими законодателями политической моды всегда осуждалось. И в этом смысле – путинизм в Америке действительно победил.
