В провластных и околовластных ресурсах я постоянно наталкиваюсь на разного рода информацию о проводимом мониторинге так называемой "протестной активности". При том что в условиях двух взаимопереплённых видах террора - информационном и силовом - такая активность невозможна принципиально. Но власть не умеет мониторить общество по иным показателям, а потому измеряет то, что способна измерить и понять.
В ту же "кассу" измерения процента одобряющих политику президента, неизменно зашкаливающую за две трети и находящуюся где-то на уровне трех четвертей опрошенных. И снова та же история - если у вас в руке линейка, то силу тока вы ею измерить не можете. Не тот инструмент. Но что именно нужно измерять - власть не понимает. Мало того, если даже она попытается - то просто не поймет результат иного измерения.
Между тем, история с вакцинацией или вот буквально сейчас разворачивающаяся с Fan-ID показывает, что протестная активность может иметь не просто иные формы, а иное измерение, и несмотря на внешнюю не-эффектность и кажущуюся неэффективность, ломает все планы власти, причем происходит это в неявной форме, что позволяет делать правильный, но не полный вывод о качестве управления, оставляя фактор противодействия этому управлению за скобками.
В итоге возникает классическая проблема, характерная для любого режима с обрубленными обратными связями - власть не понимает страну, которой (как ей кажется) она управляет. До поры до времени это работает, но всегда наступает момент, когда неучтенные и невидимые властью факторы внезапно складываются в какой-то точке.
В этот момент народ-богоносец внезапно отказывает помазаннику в его праве быть таковым. Внезапно начинают вылавливать городовых и расстреливать их на набережной Обводного канала, гонят вчерашнего властителя до канализационной трубы. И все это происходит всегда внезапно. В том числе и для самого народа-богоносца, который еще вчера обреченно выходил миллионной толпой на Зеленую площадь поддержать Брата-Лидера.
Бывают ситуации, когда более точную картину дает не рейтинг того или иного лица или мероприятия, а антирейтинг. А в условиях отсутствия хоть какой-то обратной связи именно антирейтинговые опросы внезапно оказываются более точными маркерами происходящего. Антирейтинги показывают не столько активное сопротивление происходящему, сколько пассивное его неприятие или равнодушное к нему отношение. И в случаях, когда равнодушие достигает некой критической отметки, общество по данному вопросу неизбежно переходит в состояние переохлажденной жидкости - малейший толчок переводит его в качественно иное состояние.
Но подобного рода замеры потребуют принципиально иных интерпретаций происходящих с социуме процессов. И мало того, что сами социологи должны будут осмыслить совершенно иные результаты, но и власть должна будет попытаться понять то, что сегодня выходит за рамки ее понимания.
Но всё это некомфортно, всё это требует усилий, поэтому гораздо проще идти в колее. Давать успокаивающие, но при этом совершенно бессодержательные показатели, которые не отражают вообще ничего.
Парадокс заключается в том, что протестная активность в складывающихся условиях была бы некотором роде благом для власти, так как её по крайней мере видно, её можно направлять или по крайней мере стравливать в никуда. Когда власть её не замечает в явном виде, и не имеет возможности замерять её в латентном состоянии, то понять, где, откуда и когда рванет - задача буквально неразрешимая.
! Орфография и стилистика автора сохранены
