Ездил вчера на суд по продлению меры пресечения политзаключенному Андрею Пивоварову, в Краснодар.
Кубань – это, наверное, моя любимая из российских земель. Земля, напитанная солнцем, хранящая эту особенную южную витальность. Да, много государственного беспредела. Несколько лет назад, наверное, можно было сказать: "тут беспредела больше, чем во многих других славянских регионах РФ". Но можно ли сейчас сказать, что в Краснодарском крае беспредела и репрессий больше, чем в остальной "русской России"? Вряд ли. Да, казаки с нагайками. Но теперь казаки рубят митингующих плетками и в Москве, мракобесие черной жижей прет из-под половиц по всей России. Да, Цапки, Кущевка. Но после подпольных частных тюрем в Ленобласти, становится ясно, что просто Русский Север хранит свои кровавые тайны надежнее, чем бандиты на Кубани. Так что в недугах Кубани уже нет никакого эксклюзива.
Но меня больше всего поражает бедность этого региона – солнечного, животворящего, созданного богами для жизни и процветания.
Старые троллейбусы и трамваи, все дребезжит, все скрипит и разваливается. Бутылочки антисептика трогательно примотаны скотчем к поручням. Вместо валидаторов – измученные женщины-контролеры с бумажными билетиками. После московского неонового транспортного концлагеря, сверкающего экранами, с дырками USB, с миллионами камер, с полчищами дармоедов-бездельников, шмонающих у людей сумки. Ну вот просто невозможно поверить, что Краснодар и Москва – одна страна, что ты прилетел из России в Россию. Ты приезжаешь из Берлина в Лейпциг – и видишь одни и те же стандарты, один и тот же образ и уровень жизни. А тут я из неоновой электронной антиутопии словно попал обратно в свой родной Брянск образца 2003 года. Будто и не было двадцати лет почивания на нефтегазовых хлебах, будто вся эта тучная эпоха прошла мимо русской провинции (а она и прошла мимо). И дело не только в общественном транспорте, разумеется – то же самое и в других сферах.
И это Кубань – самый благословенный край, который при любом сколь-либо нормальном управлении должен быть русской Ривьерой и вообще экономическим и демографическим сердцем страны. Но нет. Бедность, бедность и еще раз бедность.
Москва все больше напоминает Капитолий из "Голодных игр", или верхний уровень "Метрополиса" Фрица Ланга. Сверкающий, переливающийся огнями город полиции и верховной бюрократии, господствующий над миром нищеты и сумерек, высасывающий из страны деньги, ресурсы, жизнь. Превращающий эти выкачанные ресурсы в роскошь "современного мегаполиса". А также в зарплаты для шмоншиков, в полицейские бронеавтомобили, в киберпанковские технологии контроля.
! Орфография и стилистика автора сохранены
