родолжаем публикацию серии свидетельских показаний "Почему и как они придумали Путина?" по делу Операция "Преемник". Часть 10, показания В.Путина.
В.Путин в интервью С.Слюсаренко, 30 июля 1998 г.:
Когда вы узнали о своем назначении и кто вам сообщил эту новость?
Узнал несколько дней назад, в своем кабинете на Старой площади. Вначале позвонил руководитель администрации Валентин Юмашев, а потом премьер Сергей Кириенко. Поздравляли.
Для вас это было неожиданностью?
Я знаю, что какие-то слухи были, но они есть всегда, и я им не доверяю.
И все же трудно поверить, что звонки Юмашева и Кириенко застали вас врасплох.
Мне бы не хотелось обсуждать механизм принятия решения. Тем более что в данном случае он мне действительно неизвестен.
Правда ли, что незадолго до назначения в ФСБ вам предлагали возглавить Таможенный комитет?
Еще раз повторяю: официальных предложений мне не поступало.
Но вас наверняка кто-то рекомендовал президенту, ведь подобные решения просто так не принимаются. С вами кто-то встречался, вел предварительные переговоры?
Я знаю, причем точно, что это решение президента. Свое мнение, видимо, высказал руководитель администрации президента, по предложению которого незадолго до этого меня назначили его первым заместителем, а также премьер. Я был знаком с Кириенко еще до того, как он стал министром, а затем и премьер-министром. У нас сложились хорошие деловые и личные отношения.
...
В последнее время пошел слух, что возможно объединение ФСБ и МВД. Идейным вдохновителем называют Сергея Степашина. Как вам такая идея?
...У ФСБ и МВД разный стиль работы. Милицейские подразделения всегда были на переднем крае борьбы с преступностью. А бороться с преступностью нельзя, не проникая в среду. А это всегда процесс сложный — среда влияет. И поэтому когда говорят, что, вот, в ФСБ обстановка более здоровая, это не потому, что в МВД люди хуже, а потому, что чекисты на этом переднем плане не работали никогда. Они шпионов ловили, контрабандистов, работали среди диссидентов. Интеллигентная публика, понимаете. Это требовало соответствующих кадров в органах КГБ. Эти люди должны были со своими визави говорить на одном языке. Поэтому и брали их в институтах, чтобы они могли работать и с творческой интеллигенцией, и со специалистами научно-технического профиля. Поэтому и разница в кадрах такая. Даже трудно представить, что начнется, если их завтра отправят работать в милицию.
А какие у вас личные отношения с "силовиками"?
Со Степашиным дружим. Думаю, что и он мог высказаться в поддержку моего назначения. В этом смысле он, может быть, и имел в виду объединение, но лишь усилий. В этом смысле оно уже состоялось. С Юрием Скуратовым хорошие деловые товарищеские отношения. Очень добрые с Игорем Сергеевым и Сергеем Алмазовым. С Борисом Федоровым знаком давно — отношения приятельские независимо от того, какие должности занимаем.
...
За два года Ковалев так и не сумел пробить надбавки к зарплатам своих сотрудников, чего, кстати, добились МВД и прокуратура. Вы собираетесь продолжать начатое?
Я не собираюсь пробивать надбавки, я намерен доказать руководству страны и убедить его в том, что спецслужба, если она нужна государству, может быть полезной только в том случае, если мы четко и ясно выстроим задачи и поймем, сколько стоит решение этих задач. И потом будет соответствующее финансирование исполнения этих задач. Понимаете, не конкретного опера или начальника, а в комплексе — всего ФСБ. Если не будет хватать денег, и требования к чекистам должны быть иные. И задачи, и их исполнение. Ну а в какие конкретно надбавки это выльется — тут много всяких идей...
Стукачи будут
Откуда хотите черпать кадры?
Из народа, откуда же еще?
То есть как раньше — ваши ребята будут подходить к способным студентам четвертого-пятого курсов и предлагать поработать на "контору"?
Примерно так. Впрочем, это было всегда. Для начала студента изучали и лишь потом делали предложение. Кстати, именно так и меня на работу в КГБ пригласили. В одной из аудиторий юридического факультета Ленинградского университета состоялась беседа, я был тогда в начале пятого курса. Мне предложили работать в госбезопасности. Я сразу согласился.
Вы не могли бы назвать самые значимые, на ваш взгляд, успехи ФСБ за последний год руководства Ковалева?... Телефон доверия, заведенный Ковалевым,— он так уж необходим? У вас ведь и так много источников информации, зачем еще и стукачи?
Сотрудники органов безопасности всегда относились к людям, с которыми работали, к источникам информации как к коллегам. Мы со стукачами не работаем. Если есть дополнительный источник информации, почему бы им не воспользоваться? Тем более что Ковалев говорил, что результат есть. Ну если хоть одного человека спасли благодаря этому телефону, значит, он нужен. Однозначно.
С Собчаком поддерживаете отношения?
Последние несколько месяцев нет. Был у него, когда он лежал в больнице в Петербурге.
Как вы оцениваете ход его дела? Не пора ли экс-мэру на родину?
На родину ему ничто не мешает вернуться.
Может, с вашим приходом ему станет спокойнее?
Вы знаете, я никогда не занимался такими делами. Я знаю, конечно, что там происходит, но только в общих чертах. Любое дело должно быть как-то завершено, но оно уже длится несколько лет. Не знаю, в какие процессуальные рамки это можно запихнуть. Если есть претензии, их надо предъявить, а нет — так дело надо закрыть.
...
Но в 1991 году вы ушли из органов. Почему и с какой формулировкой?
Написал рапорт по собственному желанию. Все было в условиях противостояния между российскими и федеральными властями, и я понял, что до меня никому не было никакого дела. Препятствий чинить мне не стали. Хотя уволиться было сложно, и я был удивлен тем, как легко меня отпустили. А я был преуспевающим офицером и делал неплохую карьеру по линии внешней разведки.[Эти слова означают, что по состоянию на 20 августа 1991 г., когда В.Путин был замом А.Собчака и председателем Комитета по ВЭС Санкт-Петербурга, он был, по его собственным словам, преуспевающим офицером и делал неплохую карьеру по линии внешней разведки. – А.И.].
...
Вас называют человеком Чубайса. Каковы на самом деле ваши отношения?
Анатолия Чубайса в Питере я почти не знал. Когда я пришел в Смольный, он уже перебирался в Москву. [В.Путин и А.Чубайс работали в мэрии Санкт-Петербурга одновременно в период с 12 июня по 10 ноября 1991 г. – А.И.]. В 1996 году, после поражения Собчака на выборах, я пришел в управление делами — меня пригласил Павел Бородин. Я искренне считаю (я наблюдал со стороны, как Чубайс работает в правительстве), что он, без всякого сомнения, один из самых сильных администраторов в стране. Он проблему понимает и может выстроить свои действия и выстроить действия других людей для достижения этой цели. И это не миф, это сущая правда.
Ваши личные отношения с первым заместителем министра финансов Алексеем Кудриным помогут вам выбивать дополнительные деньги из Минфина?
Нет, вряд ли. Алексей Кудрин превратился в последнее время в очень жесткого финансиста, у которого снега зимой не выпросишь. Хотя глупо было бы говорить, что личные отношения не помогают.
В.Путин в интервью Е.Трегубовой "Верните "железного Феликса" на площадь – только потом не пищите!", 19 декабря 1998 г.:
В последнее время во властных коридорах ходили слухи о вашей отставке. Как вы думаете, к чему бы это?
Если кто-то такое говорит, то здесь может быть несколько целей: уменьшить влияние директора ФСБ, посеять чувство неуверенности в руководящем и оперативном составе службы. Уменьшить управляемость. А в основе лежит страх. Страх перед органами безопасности.
Чей страх?
Тех, кто распространяет эти слухи.
Вы можете назвать первоисточник этих слухов?
Я не знаю, мне об этом никто не говорит. Я вот недавно с президентом встречался, он, конечно, меня, как обычно, "выдрал" за некоторые вопросы. Ну, он начальник – так и должно быть. Но в целом президент говорил очень доброжелательно, и у меня есть чувство полной поддержки со стороны президента.
То есть президент положительно оценил вашу работу?
Да.
А за что "выдрал"?
Так я вам сейчас все и расскажу! Не все же у нас получается. Но самое главное, что я действительно чувствую президентскую поддержку. Нам, например, повысили заработную плату. Президент подписал указ: всем сотрудникам ФСБ, с нового года, на 25%. Ну, это, конечно, если Минфин исполнит. Но я, конечно, не только в этом чувствую президентскую поддержку, а и в мелочах, которые связаны с исполнением моих функций. Он же мой непосредственный руководитель. От его настроения очень многое зависит, идет у нас работа или не идет. А что касается моей отставки, то сам факт ясен: президент четко заявил, что он не собирается баллотироваться на третий срок. Значит, мы с вами понимаем, что будущий президент, конечно, на этом месте захочет иметь квалифицированного, но преданного ему человека. Ясно, что мне придется уйти. Борис Николаевич знает, что я к этому отношусь совершенно спокойно. Для меня это интересная и почетная страница в жизни, которая когда-то будет перевернута. Поэтому, когда я слышу, что меня планируют уволить, мне это абсолютно безразлично...
Как часто вы общаетесь с президентом?
Примерно раз в месяц. И по телефону он иногда звонит по конкретным вопросам. Он – Верховный главнокомандующий, у нас военная организация – он приказал, я пришел доложил.
В какой мере вы сейчас напрямую подчиняетесь Примакову? Действительно ли президентские функции оперативного управления силовиками переданы главе правительства?
У нас никаких сложностей здесь нет. Мы замыкаемся напрямую на президента. Это никак не мешает главе правительства работать с нами в оперативном режиме. С ним я общаюсь довольно часто.
Чаще, чем с президентом?
Да, чаще. В неделю раза четыре, бывает. Иногда чуть пореже – раз в неделю. А бывает, через день.
То есть все текущие оперативные вопросы вы решаете с ним?
Да, текущих оперативных вопросов там много бывает – и по линии МИДа и по линии Министерства экономики, и по линии Министерства обороны (как вы знаете, одна из составляющих нашей работы – это военная контрразведка), и по линии внешнеэкономических связей. Поэтому Евгений Максимович звонит мне и на работу, и домой, а если у меня есть необходимость, то я тоже всегда ему звоню.
Как недавно выяснилось, прокуратура на самом деле не возбудила против Макашова уголовное дело за его антисемитские заявления, а ограничилась обвинениями совсем по другой, труднодоказуемой статье – призывы к насильственному свержению строя. В президентской администрации уже поговаривают о прямом саботаже со стороны определенной части Генпрокуратуры, которая сознательно противодействует доведению подобных дел до конца. Как вы оцениваете эту ситуацию?
Я не думаю, что в позиции Генпрокуратуры как государственного института есть хотя бы намек на то, чтобы противодействовать расследованию по конкретным уголовным делам. Но все правоохранительные органы – и МВД, и прокуратура, и ФСБ – там же люди конкретные работают. И у этих людей тоже есть какая-то позиция...
"Какая-то позиция" – это антисемитская?
Нет-нет, я сказал: какая-то. Но, повторяю, у прокуратуры как у государственного института я таких тенденций не наблюдаю...
То есть, если даже человек перед камерой произносит "бей жидов", а аудитория вам скажет, что она все поняла наоборот, то вы его не сможете осудить?
Да, то есть аудитория это не восприняла как разжигание межнациональной розни. А как мы можем определить, как воспринимала это аудитория? Только допросив свидетелей из этой аудитории...
Но общество-то как раз прореагировало отрицательно. Это вы, власть, не реагируете никак. Значит – положительно.
Что вы хотите – чтобы мы действовали вне рамок закона?! Тогда верните "железного Феликса" на площадь! Только не пищите тогда потом! И давайте тогда вернемся к 37-му году.
Когда президент ждет от вас завершения дела Макашова?
Я ему обещал, что мы закончим это дело в начале следующего года – в январе-феврале.
У вас уже, по-моему, на подходе дело Илюхина, который заявляет, что вокруг президента одни евреи.
Так то же самое говорил и Макашов. Я уже сказал: я считаю, что это абсолютно недопустимо. Если прокуратура по своим соображениям увидит там состав преступления, то возбудит дело. Если мы увидим состав преступления, то мы возбудим. Если никто не увидит состава преступления, значит, дело не будет возбуждено.
https://dlib.eastview.com/browse/doc/3170935
https://dlib.eastview.com/browse/doc/3170945
В.Путин в интервью С.Сорокиной, 9 августа 1999 г.:
Светлана:Ну, в этом смысле — да, председатель правительства — тоже, в общем, чиновник. Но сегодня президент сказал, что видит вас своим преемником… желательным преемником даже на президентском посту, а это уже означает большую политику. Вы к этому готовы?
Путин:Мне уже задавали этот вопрос. Было бы совершенно нелепо ответить, что не готов, если президент так сказал. Значит… ну, вы знаете, самая главная проблема — повторяю, я уже об этом говорил — которая у нас есть, это отсутствие политической стабильности. Почему у нас так неохотно вкладывают даже наши собственные граждане, предприниматели — деньги в экономику? Почему даже слабообеспеченные слои населения предпочитают хранить свои сбережения в иностранной валюте? Почему нам так сложно получить иностранные кредиты? Именно в силу отсутствия политической стабильности. И если люди, которые облачены властью… облечены властью, находятся у власти, не стремятся к тому, чтобы сохранить ту линию, которой они придерживались в течение длительного периода времени — значит, они признаются, что они были неправы. И наоборот, если руководители — любого ранга, подчёркиваю — считают, что должна быть какая-то преемственность, вот это и есть элемент стабильности. В этом смысле я думаю, что президент ничего необычного не сказал.
Светлана:Но сегодня мы как раз находимся на таком новом витке нестабильности, ситуация действительно… Мы опять вошли в определённый кризис политический. Я понимаю, о чём вы говорите, вы говорите о каких-то далеко идущих целях — то, чем сегодня вы уже объясняли смену: то, что изменилась политическая… конфигурация, да?
Путин:Я думаю, что президент действовал, исходя из необходимости изменить политическую конфигурацию внутри страны в связи с предстоящими выборами в Государственную Думу и выборами президента Российской Федерации в 2000 году, и в связи с обострением ситуации на Кавказе.
Светлана:Наверное, для меня, как и очень для многих, это довольно не… неясное объяснение. Что всё-таки имеется в виду, почему правительство Степашина и сам Степашин не устраивали на данном этапе?
Путин:Ну, мне трудно сказать, потому что не я принимал это решение. Я не думаю, что правительство Степашина и сам Сергей Вадимович не устраивал чем-то. Просто существует какая-то система связей, взаимоотношений, налаженных структурных… отношений, повторяю… в связи со сменой одной из ключевых фигур в стране, в связи со сменой председателя правительства наступают какие-то изменения. Видимо, президент посчитал, что эти изменения будут к месту.
Светлана:Владимир Владимирович, как в администрации президента отнеслись к вашей кандидатуре? Слухи ходят, что вас чуть ли не отговаривали.
Путин:Меня… ну… не думаю, что это так было на самом деле. Ну, скорее наоборот, меня убеждали, что это нужно сделать.
Светлана:А для вас это было всё-таки неожиданностью? Или вы уже некоторое время как ожидали такого поворота… поворота событий?
Путин:Первый разговор состоялся в четверг [5 августа 1999 г. – А.И.], когда президент пригласил меня и Сергея Вадимовича, сообщил о своём решении… решении отправить в отставку правительство. Он сказал, что выбирает… эээ… кандидатов на это место, и я являюсь одним из кандидатов. Я ответил, что если решение по отставке уже принято, и я являюсь одним из кандидатов, если будет мне предложено, пойду работать...
Светлана:А у вас хорошие личные отношения с Сергеем Вадимовичем?
Путин:Да, очень хорошие.
Светлана:А скажите, пожалуйста, Владимир Владимирович, то, что вы говорили об изменяющейся политической конфигурации, о том, что всё в принципе сейчас ориентировано на выборы и даже, может быть, не… может быть уже не столько на парламентские, сколько уже, может быть даже, на президентские, — означает ли это, что всё-таки будет не только смена… премьера, но и всё-таки какие-то серьёзные изменения в составе кабинета?
Путин:Нет. Именно в силу того, что у нас с Сергеем Вадимовичем очень хорошие и долговременные отношения, я с уважением отношусь к его выбору, я знаю, как он подходил тщательно к отбору своей команды, уверен, что основные, ключевые назначения в правительстве были сделаны им правильно. Поэтому никаких изменений такого… глобального характера в правительстве не предвидится...
Светлана:Владимир Владимирович, то, что касается государственной думы. Ну, вы наверняка сегодня уже слышали немало отзывов от депутатов государственной думы, да и от губернаторов тех же, они высказываются, для всех это довольно такое… неожиданное событие, что бы ни говорили перед этим средства массовой информации, как бы ни предвосхищали события — неожиданное. При всём том, насколько я понимаю, уже сегодня раздаются такие голоса, что, вполне возможно, вашу кандидатуру проголосуют чуть ли не с первого раза — выборы важнее. А просчитывается ли вариант, что госдума откажет вам в доверии и придётся её распускать?
Путин:Я не просчитывал таких вариантов. Мне было сделано предложение, я с ним согласился. В мои обязанности не входило просчитывать варианты политических последствий.
Светлана:А теперь придётся.
Путин:Теперь придётся, конечно...
Светлана:Хорошо. Владимир Владимирович, возвращаясь к тому, что вас президент назвал своим желаемым… желательным преемником. Сегодня уже вас спрашивали, задавали уже этот вопрос, действительно ли вы как бы вступаете в президентскую гонку, начинаете таким… выступать игроком на этом поле, вы сказали — да, и далее было… резонное было замечание о том, что, в общем, опытные политики так скоро не заявляют… так задолго до президентских выборов, почти за год — не заявляют о… этом своём намерении. Почему вы… заявляете об этом? Просто потому, что президент вынуждает вас к этому?
Путин:Ну, во-первых, видимо, я ещё неопытный политик — я же вам говорил, что я политикой не занимался, — и во-вторых, я считаю, что те, кто прямо не говорит о том, чего он хочет, действительно, видимо, не готовы пока к этому, либо есть люди, которые готовы, но говорят одно, делают другое, а думают третье. И такие люди заслуживают… не заслуживают доверия. Я полагаю, что представители власти любого уровня, начиная с президента и кончая главой администрации какого-то района должны нести ответственность за то, что они делают. И повторяю — от намерений баллотироваться, избираться многое зависит: если человек намерен избираться или баллотироваться — значит, он понимает степень ответственности, и это является преемственностью, о которой я и говорил, это является одним из элементов стабильности общества и государства. Если сегодня мы берём на себя какую-то ответственность, ясно должно быть понятно всем — мы будем стремиться к оптимальному результату. Но когда я говорю о том, что — да, я готов, значит, избираться, баллотироваться куда угодно, вплоть до… имея в виду и пост президента Российской Федерации, конечно, нужно исходить из понимания того, что все мы, все, кто находится сегодня во власти, будем… переполучим моральное право на это только в том случае, если хоть что-нибудь сделаем для улучшения жизни народа, для повышения, прежде всего, жизненного уровня населения.
Светлана:Сегодня стал колебаться курс доллара опять, и, видимо, наши финансовые рынки переживут ещё, возможно, какие-то потрясения — очень бы не хотелось, конечно. И смена руководителей кабинета министров тому причиной. И, собственно говоря, это вам в наследство, или вам как подарок к премьерству остаётся. Вопрос мой будет таким: во-первых, есть ли у вас экономическое образование — может быть, вы просто нам скажете о своём образовании, а второе — есть ли у вас представление о том, как нужно действовать правительству в области экономики для улучшения ситуации?
Путин:Что касается образования, то базовое образование у меня юридическое, я закончил Ленинградский государственный университет, юридический факультет, и некоторое время назад защитил диссертацию — кандидатскую диссертацию в области экономики. Значит, я кандидат экономических наук. А что же касается представления о том, что делать, то оно, конечно, есть, и оно будет реализовываться. Никакой, эээ… здесь революционной новизны по сравнению с тем, что делало предыдущее правительство, не будет...
Светлана:Вопрос такой. В принципе вот ваше назначение сейчас вот некоторые уже связывают с борьбой той же администрации, борьбой Кремля, как сейчас говорится, с движением "Отечество", с его союзом со "Всей Россией". Скажите, пожалуйста, какие у вас отношения с мэром Москвы Лужковым и как вы собираетесь с ним взаимодействовать, сотрудничать, строить отношения?
Путин:Деловое отношение. За время работы моей в ФСБ России, я должен сказать, что Юрий Михайлович всегда поддерживал нашу структуру, помогал московскому управлению, очень быстро и оперативно реагировал на все наши просьбы, как мэр столицы. У меня самые добрые к нему чувства. А как мы будем строить отношения — на деловой основе, конечно. Он — мэр крупнейшего региона страны, столицы… Уверен, что это сотрудничество будет конструктивным...
Светлана:Ага… Так. В последнее время у многих сложилось впечатление, что страной руководит не кабинет министров, а администрация президента, Александр Волошин… Скажите, удастся ли вам обеспечить независимость кабинета министров, или вы уже заранее настроены на то, что придётся очень тесно взаимодействовать с администрацией?
Путин:Я заранее настроен на то, что очень тесно придётся взаимодействовать с администрацией, но это не значит, что кабинет министров не будет самостоятельным. Вот в этом я могу заверить на 100% — кабинет министров, правительство Российской Федерации, будет абсолютно самостоятельной политической величиной...
Светлана:Сергей Степашин, когда покинул пост МВД и стал премьером, он продолжал как-то вот лично курировать даже это ведомство. Вы будете продолжать курировать ФСБ?
Путин:Нет. ФСБ — это чисто президентская структура. Федеральная служба безопасности подчинена непосредственно президенту практически, и таких полномочий президент мне не передавал.
Светлана:А скорее всего, вашим преемником будет назначенный сегодня исполняющим обязанности [Н.Патрушев. – А.И.]?
Путин:Мне бы хотелось так думать, но окончательное решение — за президентом. Хотя я со своей стороны буду предлагать его кандидатуру.
Светлана:Чем он хорош?
Путин:Он опытный работник, был на самостоятельной работе [в органах] безопасности… уже долго, много лет работает в центральном аппарате ФСБ в Москве, возглавлял одно из структурных системообразующих управлений — управление, которое занимается проверкой производственной, так скажем, деятельности ФСБ, ну и потом был заместителем директора, возглавлял департамент экономической безопасности… То есть у него очень широкий спектр профессиональных знаний, опыта…
Светлана:То есть вы будете рекомендовать его?
Путин:…да...
Светлана:Скажите, пожалуйста, насколько вы хорошо знакомы с семьёй президента?
Путин:Поверхностно. Я супругу видел пару раз, всех остальных членов семьи я… практически не знаю...
Светлана:Владимир Владимирович, как вы думаете, на этапе президентских… подготовки к президентским выборам — какой компромат можно ожидать на вашу кандидатуру?
Путин:Самый разный. Посмотрим… поживём — увидим. Я считаю, что это неправильно — жить в ожидании какого-то компромата. Нужно просто последовательно, настойчиво идти вперёд. Знаете, как в сказке: оглянулся — застыл. Оглядываться и останавливаться нельзя...
Светлана:Владимир Владимирович, ну и самое последнее, просто чтобы поставить точку в разговоре — к тому, с чего начали. Всё-таки, вот подытоживая события сегодняшнего дня… Сегодня — день событий. Вот всё неожиданно, как бы то ни было. Понедельник, утро. А ваше впечатление, личное — всё-таки чем было продиктовано сегодняшнее… необходимость сегодняшних таких кардинальных изменений?
Путин:Я уже на этот вопрос ответил…
Светлана:А если очень коротко и очень понятно?
Путин:Очень коротко и очень понятно — я думаю, что не получится, потому что вопросы слишком серьёзные для того, чтобы их можно было, эээ… оттенить только чёрным или белым светом.
Светлана:И всё-таки главное — это предстоящие выборы?
Путин:Главного много. Я могу только повторить то, что сказал: на мой взгляд, президент посчитал, что смена правительства несколько изменит политическую ситуацию, конфигурацию, расстановку политических сил, и такая расстановка будет в лучшей степени соответствовать тому, чтобы… продвигаться и провести нормальные выборы и в Государственную Думу, и выборы президента страны. Всё это, повторяю, проходит на фоне обострившейся ситуации на Кавказе — по существу, там идут боевые действия. Значит, как вы знаете, я до последнего времени возглавлял совет безопасности, который координировал действия силовых структур… часть ответственности лежит на правительстве. Может быть, президент исходил из того, что я сохраню свои… значит, свои возможности в Совете безопасности и, возглавляя правительство, смогу сконцентрировать властные рычаги в своих руках для того, чтобы действия федеральных властей в этих горячих точках были более эффективными.
В.Путин в интервью журналу "Тайм", 12 декабря 2007 г.:
ВОПРОС: У меня ещё личный вопрос. Когда Вы росли, когда были разведчиком среднего уровня, Вам приходило в голову, что когда-то придётся управлять страной, особенно в такие времена перемен, неспокойные времена?
В.ПУТИН: Никогда не думал об этом – и, конечно, в голову мне это никогда не приходило.
ВОПРОС: А Вам до сих пор это кажется удивительным, что так случилось?
В.ПУТИН: Думаю, да. Я приехал в Москву из Петербурга летом 1996 года, в августе. Через три года, в августе 1999-го, я стал уже Председателем Правительства России. А ещё через полгода стал Президентом. Ведь я приехал в Москву в 1996 году, у меня не было каких-то больших связей, друзей, на которых я мог опереться, нет. Я поехал в Москву, потому что человек, с которым я работал в Петербурге, господин Собчак, проиграл выборы – у меня просто не было там возможности трудоустроиться. Меня бы там нигде не взяли на работу.
ВОПРОС: Как же это всё могло случиться в таком случае?
В.ПУТИН: Сам удивляюсь. Вы знаете, мне кажется, что это всё произошло потому, что близкие люди первого Президента России господина Ельцина осознали, что я буду абсолютно искренне и с полной отдачей сил исполнять эти обязанности, буду честен по отношению к первому Президенту и всё буду делать для того, чтобы обеспечить интересы страны. Мне думается, что это всё-таки самое главное, основной побудительный мотив и самого Президента Ельцина, и близкого его окружения, когда они сделали мне предложение.
ВОПРОС: Он увидел в Вас нечто новое, таким образом. Он увидел в Вас что-то такое, что показало ему, что Вы сможете справиться с этой работой, именно Вы?
В.ПУТИН: Думаю, да. Мы с ним разговаривали на этот счёт несколько раз. Первый раз, когда он мне предложил, я ответил отказом. Во-первых, я понимал, в каком состоянии находится страна. Во-вторых, для меня это было совершенно неожиданно. Я ему сказал, что я не знаю...
ВОПРОС: Вы, естественно, понимали, что для Вас это будет очень сложная задача. Это, наверное, останавливало?
В.ПУТИН: Ну, конечно. Это же было сразу после дефолта 1998 года. Я ему сказал, что я вообще не знаю, это очень тяжёлая судьба, я не уверен, готов я к этому или нет. Но Президент Ельцин настаивал, он сказал: "Мы вернемся ещё к этому разговору, я Вас прошу не говорить “нет”". Я говорю: "Ну, хорошо, мы поговорим ещё об этом". [Подтверждений этому разговору нет. В интервью С.Сорокиной В.Путин говорил, что Б.Ельцин заговорил на эту тему впервые год спустя после дефолта, 5 августа 1999 г. – А.И.].
! Орфография и стилистика автора сохранены
