А мне вот жалко старика Улюкаева. Как человек, сам нюхнувший тюрьмы, считаю, что имею право пожалеть. Восьмерка - срок не шуточный. Хотя, впрочем, в Мосгорсуде могут скостить.
Вообще, конечно, этот сценарий с поездкой из дома через суд сразу в СИЗО, мне всегда казался весьма тяжелым. Обычно же при аресте ты как бы проходишь ряд преддверий ада - задержание и первый допрос в каком-нибудь там ГСУ, потом первая ночь в ИВС, ожидание суда по мере пресечения, еще одна ночь в ИВС, потом сворачиваешь матрас в валик, сдаешь его в местную каптерку и едешь уже в СИЗО. Но до СИЗО ты как бы пару суток постепенно привыкаешь к тому, что твоя жизнь чертовски изменилась. А тут - бац и ты еще тепленький, с домашними котлетками в животе - и сразу на настоящую тюрьму.
Когда нас возили на суды, я видел в конвойках этих чуваков, "сто-пятьдесят-девятчиков" (статья 159, "Мошенничество"). Коммерсы, не сумевшие на воле поладить с жадными чекистами и ментами, пошедшие по сфабрикованным статьям. У них хватило денег и "выходов на людей", чтобы договориться о подписке на время следствия (редкий случай, но бывало). А вот денег и "выходов" на закрытие дела в ходе следствия, и, тем более, на оправдательный приговор - разумеется не хватало. Еще были какие-то молодые щеглы, жертвы статьи 228 (наркотики). Мама с папой отмазали от предварительного заключения по делу о щепотке травы, но от обвинительного приговора не откупишься.
И этим людям надевали "браслеты" в зале суда, спускали в конвойку. Они с совершенно диким видом оглядывали стены, покрытые "шубой", боязливо всматривались в полутьме в силуэты настоящих, "бывалых" арестантов. Вечером автозаки забирали "пассажиров" из судов - ехать в тюрьму. Между завтраком утром на кухне, и камерой Бутырского централа - каких-то десять часов. Резкое погружение.
! Орфография и стилистика автора сохранены
