Путина тоже расстраивают целующиеся мужчины, поэтому он периодически посылает им мстителей. Даже если они не знают, какого цвета Кремль и где Геленджик, они – его персонификация. Даже если они просто делают карьеру на мракобесии, как им кажется. Как это кажется хитроумным и весьма условным Милоновым, Яровым и Мизулиным. Они – посланцы Путина целующимся мужчинам и своей духовной силой должны бы горемык исцелить. Но раз они не исцелили, то другие просто пойдут дальше.
Когда Путин первый раз увидел целующихся мужчин, можно себе представить: это был конец 80-х, дрезденский Дом немецко-советской дружбы был перевалочным пунктом немецкой и французской порнухи. И вот тогда Путин первый раз увидел, как соединяются в экзотическом грехе лепестки губ двух бородатых мужиков.
Стресс был так велик, что сверкающий образ Запада вмиг потускнел в его глазах. И он с тех пор стал под разными соусами требовать неустойки от Запада. Мы думали, вы – кладезь разума и духовные закрома силы, а вам главное в задницу пилиться – мне стыдно за вас.
По этой причине Путин и популярен в определенных кругах Запада и Востока, Европы и Азии, Старого Света и Нового. Где не любят целующих мужчин. И готовы их убивать почем зря.
Если посмотреть на историю терроризма, то нельзя не заметить, что в новое время начинался терроризм как левый, а сегодня стал преимущественно правым. Народовольцы и эсеры, троцкисты и маоисты, "Фракция Красной Армии" и "Красные бригады" убивали во имя идеи социальной справедливости. Чтобы изменить социум, повлиять на него в правильную, по их мнению, сторону.
Сегодняшний терроризм – правый, национальный, религиозный, конфессиональный. Условно говоря, убивают целующихся мужчин. Так как хотят не улучшить социум, а "избавить мир от греха". Существуют теоретики, которые полагают, что землетрясения и катастрофы вызваны длиной женской юбки или скабрезными, на их взгляд, изображениям. Содомом и Гоморрой.
В некотором смысле все террористы, убивающие нечестивцев, и есть маленькие Путины. Они уверены, что чужое поведение: картинки, высмеивающие их идолов, или сексуальная свобода – не частное дело, а как бы гиря на весах мира. Поцеловались губы с драгунскими усами – и мир начинает рушиться на глазах. Убил пару десятков геев, мир немного очистился и его перспективы стали лучезарнее.
Понятно, что других и незнакомых убивают от страха. Прежде всего, страха оказаться на месте убитых. То есть не выдержать и стать геем, одеть юбку, чтобы видны были кружевные трусы, проявить толерантность, которая есть ни что иное, как нарушение равновесия, чреватое божьей карой.
В некотором смысле все убийцы геев, бездуховных, неверных – латентные геи. Брейвик ли ты, Омар Матин из Орегона, "Милонов из Питера" – ты убиваешь то, чем боишься стать. Грозишь своей тени.
Путин в свое время испугался не только бездуховного Запада, он испугался своего очарования им. Он мстит своему страху, чтобы тот не овладел им. И будет мстить вечно, потому что страх – давно его вторая натура. Он мстит и смотрится на себя в зеркало: будто выставляет посты в фейсбуке, перезаряжая винтовку.
