Вчера мне Alex Sharon, в переписке, посоветовал, может быть, перевернуть взгляд на жизнь, быть оптимистичней в текстах, прогнозах. Я бы очень этого хотел. Вчера, с 19 до 23.00 я был самым отчаянным оптимистом. В московском театре Петра Фоменко смеялся, хохотал, безумно аплодировал новому спектаклю "фоменок" "Сон в летнюю ночь".
Театр, спектакль мирового класса. Ночная (именно ночная), подсвеченная Москва со всеми своими небоскребами, в летнюю ночь, за окнами бесшумного авто, под какую-то английскую песенку - мирового класса.
Но к горлу подступал тот самый пессимизм.
Понимаете, есть режиссеры, актеры, философы, писатели мирового класса. Есть хирурги, которыми можно гордиться. Есть инженеры самой лучшей мировой конструкции.
Есть тысяча и одна еще профессий, в которых мы найдем специалистов мирового класса.
Но есть еще одна профессия - политик, который занимается макроэкономикой, макрофинансами. Их идеологией.
Мы все зависим от этой профессии. Режиссеры, актеры, философы и писатели - все упираются в нее. В ее эффективность. В счастье - или несчастье - ее гениальных (или самых бездумных) конструкций.
Мне стыдно сказать - пессимистически - что за последние четверть века в ней не нашелся Петр Фоменко, который бы выстроил, как режиссер, экономическую и финансовую политику мирового класса. Создал бы театр не одного актера, а сотен гениев -технических специалистов и профессоров - которые бы разыгрывали на подмостках - год за годом - театр становления эффективной рыночной, развитой экономики.
Для простоты сравнения - как футбол. Играем десятилетия, были гении, сегодня - стыдно и, скорее, пессимизм, чем оптимизм.
Основа моего пессимизма - люди, режиссеры в макроэкономической политике, которые четверть века создают тысячу объяснений, уклоняются то влево, то вправо, то подражают, то изобретают свой собственный велосипед, валят на кого угодно, выставляют в качестве побед собственные поражения - и, пусть бы они это делали, но никак не создадут свой спектакль мирового класса.
И в это упираются все остальные.
В неудачной, проигрывающей экономике снижается ценность всех остальных - и пишущего, и играющего, и думающего, и мастерящего.
Но, в целом, я - оптимист. Если бы это было иначе, я не стал бы - день за днем - что-то пытаться объяснить или достучаться, вырезая куски времени из московского теплого летнего дня.
! Орфография и стилистика автора сохранены
