Основная идея милитаристских торжеств на Красной площади, истеричностью похожих на языческие пляски и опьянение на крови - присвоить чужое, выдав его за свое. И дело не только в том, что свое компрометирует: украл, выпил, в тюрьму. Чем гордиться? Само чужое - это, конечно, не историческая реальность, сколько фотографий ни пронеси над головой, сколько чужих песен ни спой и ни присвой, это песни другого государства и другого народа, которых нет и никогда не будет. Нет никакой победы, а отпраздновать ее хочется. Нет никаких врагов, кроме выдуманных или пришедших за украденным. Нет никакого единства, кроме круговой поруки волка в овечьей шкуре, который пытается изобразить жертву, а получается: бабушка, а почему у тебя такие большие зубы?
Перелицовывая преступление в доблесть, озаряя себя блестками и помпезностью, не удается главное - переделать поражение в победу. Весь макияж тает и расплывется, маски сползают, одежды трещат по швам, подмены очевидны даже взгляду в очках. На праздничный стол с грязной скатертью мечут все, что попадает под руку, блокаду прославляет стихотворение поэта, написанное за дюжину лет до войны по совершенно противоположному поводу. Но кто будет ловить вора за руку, если воровство, подмена, переодевание в чужой костюм, реанимация трупа - и есть то, что больше все вдохновляет. Нас нет, мы на параде, мы к коммунизму на пути, а то, что нет ни коммунизма, ни Красной армии всех сильней, ни дружбы народов, ни пролетарской и иной солидарности - значения не имеет. То есть имеет, конечно, потому этот постоянный переход на фальцет и вой, смысл которых заглушить тихий голос внутри себя. Или и этот голос - тоже фантом прошлого?
! Орфография и стилистика автора сохранены
