Античубайсовское "очко" Илларионова – не подумайте что-то не так, я говорю о 21 тезисе, раскрывающих персональную роль Егора Гайдара и Анатолия Чубайса в сегодняшней катастрофе – заставляет обратиться к важнейшей теме: перекладыванию политической ответственности и поиску простых ответов на сложные вопросы.
Только сразу же оговорюсь: меньше всего я склонен защищать Гайдара-Чубайса. Правда, в полемическом задоре Илларионов местами чуть палку и перегибает. В истории же с Верховным Советом РСФСР просто допускает недопустимое для историка следование мифам, не менее наивным, чем "Гайдар взвалил на себя ответственность и спас страну". Но в основном илларионовский разбор деятельности Гайдара-Чубайса адекатен и даже не вполне исчерпывающ. О роли Чубайса в судьбе России второй половины девяностых можно было рассказать и побольше. Например – как партия интеллигенции, возглавляемая Кириенко, Чубайсом, Гайдаром, Немцовым и Хакамадой, скандировала "Путина в президенты, Кириенко в Думу", закладывая фундамент нашего счастливого сегодня. В общем, потомкам будет что сказать в адрес главных демократов антисоветской революции и в этом "что" комплиментарного, думаю, не будет вовсе.
Так что фактологически Илларионов, в принципе, прав. А вот сама постановка вопроса у него крайне неудачна. Он хочет найти крайних там, где крайние – мы все.
Конечно, это соблазнительно – сделать из Гайдара-Чубайса козлов отпущения. В самом буквальном смысле – тех, на кого возлагают вину за чужие, не за их, не за козлиные грехи, а за наши грехи. Так поступали древние евреи. В десятый день Нового года, в Йом-Кипур они перекладывали все свои грехи на пару козлов (только снова не подумайте ничего дурного, тут нет намека), и одного из них резали в храме, а другого отпускали в пустыню. Примерно как это описано в 16-й главе книги Левит: отпущенный козел уносит грехи, возложенные на него главным священником, куда подальше. Вот чем-то похожим, похоже, и решил заняться помощник Путина, сыскавший известность тем, что во время войны в Чечне он помог своему шефу стать своим парнем в мировом бомонде.
Но Пятикнижие-Тора – книга мудрая, и там есть одна важная деталь, без которой обряд с козлами не получится. Чтобы возложить грехи на козла, священник должен исповедать "над ним все беззакония сынов Израилевых и все преступления их и все грехи их". В этом фокус. Без этого, условно говоря, Анатолий Борисович Чубайс (или любой другой выбранный нами на роль нашего спасителя от наших грехов и наших беззаконий-преступлений) ничего унести от нас в пустыню не сможет – все, как было на нас, так на нас и останется.
Но мы – такие сыны, что пусть только кто-то попробует поисповедовать наши грехи-беззакония! Немедленно сделаем козлом его самого. Нам такие священники даром не нужны! А то нашелся тут – исповедователь! Поди к пиндосам, их грехи исповедуй! Тоже мне – нашел сынов Израйлевых. Мы не Израйлевы, мы – мамы с папой.
Однако продолжу. Суть дела, если сократить двадцать один тезис Илларионова до одного, состоит в следующем. И в счастливом 91-м году, и в несчастном 99-м Гайдар-Чубайс делали ровно то, что сделал бы на их месте любой нормальный, средний интеллигент. От того и не было ни в 91-м, ни в 92-м, ни в 93-м году сколько-нибудь существенно альтернативных программ. И от того и была у Гайдаро-Чубайса такая широкая поддержка, что и сегодня, через почти 25 лет находятся люди, молящиеся на них как на иконы демократии.
Эта суть этого дела чрезвычайна проста: в 91-м нам катастрофически не хватало ума, а в 99-м – совести. Хотя и ума за 8 лет, прошедших между августом 91-го, когда власть (от нас – от нас, больше не от кого) получил Ельцин, и августом 99-го, когда власть (из того же источника) получил Путин, у нас тоже не прибавилось.
В 99-м нам нужны были стотысячные демонстрации против войны в Чечне и операции "Преемник". Вместо этого мы санкционировали ту войну, проголосовав за все, за что нам было сказано проголосовать. И после того еще лет шесть упивались глупостью сделанного нами выбора, млея от демократического курса нового руководства и его таких прогрессивных руководителей экономического блока, как Кудрин-Греф-Илларионов. И ни разгон НТВ, ни посадка Ходорковского – ничто не могло нас разбудить. Да, и понятно – когда ты так сладко посапываешь под канонаду чеченской кампании, что тебе чуть слышный политический шорох?
Но важнее для нас понять то, что мы натворили в 91-м году, когда мы ничего не натворили. У нас было примерно два-три года до того – время серьезно подумать, как жить после коммунистов: какое государство и как строить. Два-три года не очень много, но ведь это 500-700 миллионов человеко-лет. Сколько можно было сделать за это время! Пусть даже из наших 250 миллионов думать был способен только один процент. Пусть – даже десятая часть процента, 1 из 1000. Все равно это 500 тысяч человеко-лет. Сравните со временем, потраченным человечеством на создание всех шедевров науки и искусства.
Но мы думать отказались. Мы повторяли штампы и мифы. Сначала – про "это все неправда, коммунисты власть не отдадут", а потом про "вперед, к победе капитализма". Мы даже Сахарова с Ельциным умудрились слить в один котел. В общем, все было точно по Галичу – "...Как легко мы прощали долги, позабыв, что движенье направо начинается с левой ноги".
Что Чубайс? Что Гайдар? Обычные мальчишки. Первый - из Ленинграда. Второй – из Москвы. Плоть от нашей плоти. А окажись на их месте кто-то другой из нас? Сабуров? Сатаров? Явлинский? Да, все было бы то же самое. Ну, разве что с крошечными изменениями. Один круг. Где все знали друг друга если не лично, то через рукопожатие уж точно. Примерно с одним и тем же строем мысли (если это можно назвать "мыслью"). И с не так уж сильно отличающимися нравственными принципами. Ну, одни вступили в партию, другие же "только" терпели коммунистов рядом. (А без этого просто физически нельзя было жить в СССР.) Разница, если вдуматься, не так уж и велика.
Вот в этом и дело. Не о Гайдаре-Чубайсе нам надо сегодня говорить и думать. А о себе. Чтобы еще раз не улететь в ту же яму.
И уж если и возлагать на Анатолия Борисовича наши преступления, чтобы он унес их от нас куда подальше, то давайте все же сначала их исповедуем.
! Орфография и стилистика автора сохранены
