Агрессия Путина против Украины вызвана только и исключительно страхом. Соотечественники не трогали Путина в Туркменистане — он легко обменял всех российских граждан на газ, не трогают они его в Узбекистане, не трогают в Белоруссии (напомню, Белоруссия, например, с легкостью похищала и уничтожала корреспондентов российских телеканалов). Вспомним страны, которые задевали Путина и чем именно задевали.
Путина раздражала Киргизия своим нежеланием жить с диктаторами и коррупционерами, страна, которая смогла свергнуть антинародный режим. Но революция в Киргизии была слишком кровавой и впоследствии в стране не было серьезных позитивных реформ, поэтому реакция на Киргизию была раздраженной, но относительно еще спокойной.
Молдавия. Тут уже дошло до санкций. Как же так — молдаване решили свергнуть нарождавшуюся диктатуру, не захотели отворачиваться от Европы. Но и здесь реакция была средней жесткости, т.к. все же Молдавия пока что не рванула вперед с точки зрения институциональных перемен, а значит не представляет такой уж сильной угрозы российской бюрократии.
Грузия. Вот эта страна сумела взбесить Путина. Двумя простыми вещами. Первое — сумела мирно остановить сепаратизм в ряде регионов, страна стала сильнее вопреки воле Москвы. И второе — самое главное — успешные антикриминальные и экономические реформы Грузии. Это был удар под дых. Вроде бы страна с советским менталитетом, да еще и с кавказскими особенностями, родина воров в законе, взяла и смогла стать одной из лучших стран в мире в плане прозрачности, уважения к работе полиции. Репортажи, блоги, новости буквально выбешивали Кремль. Получается, реформы в полиции — возможны, и не надо перемен ждать годами, получается, реформы в работе с малым бизнесом — возможны. Можно строить хорошие дома, дороги, мосты, строить дешево и красиво.
Поэтому конечно Россия с радостью воспользовалась ошибкой (вызванной заносчивостью Саакашвили, который потерял осторожность и мудрость и слегка потерял связи с реальностью) Саакашвили, который перешел от мирного способа объединения страны к военному. Одного выстрела в сторону российских миротворцев оказалось достаточным поводом для России ответить всей мощью и помочь осетинам с абхазами отделиться от Грузии, видимо, уже навсегда.
Украина. Вот уж страна-раздражитель. Украина посмела дважды серьезно повлиять на российскую политику. Оранжевая революция породила в России массу демократических движений, надежд. Для подавления мирного протеста Кремлю пришлось создавать Центр Э, нашистов, чурвыборы, пропаганд-тв, интернет-бригады, насылать на оппозицию бандитов с битами, брать под крыло околофутбольные и националистические движения, организовывать массовую прослушку лидеров оппозиции и гражданского общества, издавать кучу антиконституционных законов, отменять выборы и много чего еще.
Но в первый раз Кремлю по крайней мере повезло. Ющенко и Тимошенко увлеклись раздраем и не провели ни одной сущностной реформы (например, хотя бы по грузинскому образцу). А далее к власти пришел Янукович, что не несло России никаких проблем. Украина оставалась задним двором СНГ без перспектив к экономическому развитию. Да, там был плюрализм, свобода слова, но пока не было развития страны — это не слишком пугало.
А вот второй Майдан уже испугал Кремль не на шутку.
В самом начале испугала стойкость народа и нежелание его жить при диктатуре, готовность самоотверженно биться за свободу, выручать. Кремль испугал интернационализм Майдана, его неприятие фашизма, все явственнее проявлявшегося и в фашисткой жестокости Беркута и СБУ, и в наводнивших города титушках и, что важно, в законах, которые пыталась продавить власть.
Вся страна встала как один против идущей в сторону фашистской диктатуры власти Януковича.
Вопреки расчетам Кремля Украина поднялась всей страной — от Львова до Симферополя. Нация не только не раскололась, но наоборот — объединилась.
Кремль не мог не видеть, как вдохновлен был российский народ. Насколько он с поддержкой и теплотой воспринял этот протест украинцев и явно, слишком явно начал примерять действия Майдана уже на себя.
И ладно бы все закончилось вот так. На мой взгляд Кремль реально испугался, когда увидел, что именно народ в Киеве взял руки. То, как народ упрямо отвергал неправильные действия традиционной оппозиции — Кличко, Яценюка, Тягнибока. Как народ требовал люстрации и серьезных перемен — вот что всерьез испугало Кремль.
И далее стало ясно, что народу по крайней мере на этой стадии удалось добиться сущностных перемен. Открыли для посещения народа резиденции коррупционеров. Начался процесс люстрации — а известно, что люстрация — одно из самых добрых и позитивных явлений в демократическом мире, это форма амнистии и примирения, любви и братства, самое вежливое проявление эволюционных перемен в обществе.
Фотки Яценюка, премьер-министра, который летел эконом—классом на обычном самолете — вот что реально испугало Кремль.
Это, получается, мало грузинского примера, так еще на Украине у чиновников нет никаких привилегий — кроме одной — служить своему отечеству, служить народу.
Разве мог склонный к фашистским истерикам Кремль спокойно наблюдать как рядом растет антифашиское демократическое, эффективное государство?
Ладно грузины — кто их язык-то поймет? Но русские-то сидят у интернета и все по-украински уже понимают. Они видят, как голосует Майдан, слышат выступления украинских политиков, не говоря уж о том, что 70% этих выступлений — на русском языке (да и украинский за время революции научились уже понимать!). Нет, такого Путин терпеть не мог.
Украинцы, я вижу ваши обращения, где вы пытаетесь донести до русских то, что вы интернационалисты, что нет проблем ни с русскими, ни с русским языком. И вы не понимаете, что вот ровно эта ваша любовь друг к другу, эта ваша солидарность, эта ваша способность мечтать и верить в лучшее, умение добиваться своих идеалов — вот именно и только это и раздражает, пугает, бесит Кремль. Именно в вашем свободолюбии, интернационализме, братстве и видит Путин серьезную и настоящую угрозу для себя.
И знаете что — Путин прав. Свободолюбие, братство, интернационализм, развитие, успех России — все это с путинизмом действительно несовместимо.
! Орфография и стилистика автора сохранены
