Под обложкой скрывалось скучное газетное повествование о парижских событиях 1968-го года, о группе подрастающих парижских буржуа, которые решили поиграть в революцию, увлекшись романтическим флером марксизма, маоизма и прочих идеологий социальной справедливости, практического воплощения которых им посчастливилось не видеть.
В сердце цивилизованной европейской страны их кишки не стали наматывать на гусеницы танков, не стали даже украшать их скальпами черенки армейских саперных лопаток – дали целому поколению почувствовать себя революционерами, соорудив на университетской лужайке баррикады из учебников и туалетной бумаги.
И это было мудро. Потому как оно, конечно, смешно, но это и есть собственно "гражданское общество". И зачастую сама его "демонстрация" не менее важна, чем цели, которые при этом ставились. Не стала же в итоге Франция "маоистской", однако важный урок по выражению своей гражданской позиции был получен. В подобном же заключается первый и единственный положительный момент "оранжевой революции". Суть не в кандидатах и не в силах, которые они представляют, но сам выход на улицы такого количества народа – большой прорыв для политически вялого, апатичного и неизлечимо недоверчивого постсоветского общества.
Если люди начинают учиться открыто выражать свою позицию – это всего лишь прелюдия к грядущим конструктивным переменам. Создается впечатление, что и ярые противники оранжевых ленточек осуждают в первую очередь не гипотетические щупальца ЦРУ, протянувшиеся к газовым трубам Украины, а именно это "восстание холопов". Не мудрено, ведь еще из школьного курса истории известно, что на тысячу рабов на строительстве пирамид условно приходилось сотня охранников. Единственное, что удерживало тысячу вооруженных кирками рабов от победоносного восстания – легитимность их рабского статуса в их собственных глазах и вера в божественную мощь Фараона.
О российской молодежи в российской политике. Речь, конечно, не об организациях разлива НАШИх или "Молодой Гвардии", тысячи виртуальных членов которых раз в год выводят на торжественный парад наследственные пастухи из династий советской номенклатуры. Хотя здесь можно процитировать "Кавказскую Пленницу" уточнив, что "не пастух, а начальник над баранами", дабы не обидеть уважаемых начальников этих организаций. Речь идет о тех, кто причисляет себя к оппозиции.
Сразу оговорюсь, что единственные крупные организации, где эта молодежная политика имеет место быть – это НБП и ДПНИ. Там, собственно, и нет никаких молодежных организаций, попросту большинство активистов – молодежь. К тому же, первое не парламентская партия, а второе и вовсе общественное движение. А в известных оппозиционных партиях работа с молодежью происходит примерно так: из думских кулуаров на землю спускается некто, держа в руках священный артефакт под названием "бабло", магией этого артефакта в мгновение ока создается песочница под названием "молодежное крыло". Оно по сути своей образование искусственное, а набираемые туда сочувствующие изначально изолированы от реальной политики самим фактом отдельного существования "молодежной организации".
Неудивительно, что такая молодежная политика тотчас вырождается в тусовку и субкультуру наподобие панков или металлистов. Основными занятиями становятся веселое времяпрепровождение и посильное подлизывание к "взрослым" членам партии – гарантам возможного карьерного роста. Заслуги в реальной политической работе не имеют ничего общего с определяющей статус "популярностью".
Типичная картина – очередные бескомпромиссные "дебаты" между кандидатами в московскую "политическую элиту" и кандидатами в московскую "политическую богему". "Либералы" и "демократы" обсуждают последние ЖЖ-интриги, девочки выясняют у мальчиков, насколько гламурно они выглядят. К ходу дебатов внимание минимальное – все равно каждый пришел голосовать "за своих". Свои – это знакомые по тусовке и симпатичные в силу некоторых качеств.
Так, например, главным качеством одного известного деятеля "Обороны" и молодежного "Яблока" по мнению его же соратников является то, что он "лапочка". Вероятно, если бы на Московском троне ныне восседал Калигула бытие "лапочкой" бы действительно очень пригодилось в политической карьере, но пока что власть еще не опустилась до столь плачевного состояния.
Впрочем, шатающаяся по своим молодежным тусовкам "политизированная молодежь" по сути всего лишь копирует поведение "взрослых" политиков, также вечно рассекающих с бокалом шампанского по всевозможным презентациям, пресс-конференциям и прочим, столь же решительно важным для будущего страны мероприятиям.
Так называемая "молодежная политика" является резервацией, в которой проявляющая интерес к политике молодежь парадоксальным образом оказывается дальше всего от этой самой политики, ибо сама система функционирует так, чтобы влияние активиста "молодежного крыла" на действия старших было не больше, чем влияние рядового комсомольца на "линию партии".
Любой желающий настоящих перемен человек попадая в эту среду, сразу же сталкивается с проблемой отсутствия кислорода - воздух тусовок ядовит, любое серьезное начинание тонет, запутавшись в болотной тине. В подобной ситуации следует приветствовать любые организованные социальные выступления. Потому как важна сама необходимость настоящего уличного протеста, необходимость молодежи научиться высказывать эту самую гражданскую позицию, как сделали то французские дети в 1968-ом. И пускай твердят о "максимализме" – от серьезных лиц "взрослых политиков" потягивающих шампанское "в кулуарах" уже давным-давно всех тошнит.
А для изнеженных студентов из книжки "1968" баррикады на парижских улицах стали хорошим тестом и уроком, определив на раз и навсегда кому место на острие прямого действия политической борьбы, а кто годен лишь на пустое словоблудие. Сорокалетнюю годовщину 68-го следует отметить весело, масштабно, с фейерверками. Все на баррикады – это молодежно!
